Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Не объясняй мне, что такое доброта. Ты доброе верши - и я пойму тогда. (с)

Притча о натуральном Дао и просветленном похуисте.



1

Однажды некий мудрец, не просветленный Дао и не похуист по натуре, шел по лесу, размышляя о Смысле Жизни. Внезапно на тропинке показалось Страшное Черное Лесное Говно.

- Мудрец, я тебя сейчас съем!

И мудрец, не просветленный Дао и не похуист по натуре, заплакал и убежал.

Мораль: говна бояться - в слэш, т.е. пардон, в лес не ходить.



2

Однажды некий мудрец, просветленный Дао и не похуист по натуре, шел по лесу, размышляя о Смысле Жизни. Внезапно на тропинке показалось Страшное Черное Лесное Говно.

- Мудрец, я тебя сейчас съем!

Мудрец, просветленный Дао и не похуист по натуре, ответил:

- Нет, Страшное Черное Лесное Говно, это я тебя съем!

Долго они препирались, но Мудрец, просветленный Дао и не похуист по натуре, оказался сильнее, чем Страшное Черное Лесное Говно. И съел его.

Мораль: Добро опять победило зло, но у победы какой-то странный вкус.



3

Однажды некий мудрец, не просветленный Дао и похуист по натуре, шел по лесу, размышляя о Смысле Жизни. Внезапно на тропинке показалось Страшное Черное Лесное Говно.

- Мудрец, я тебя сейчас съем!

Мудрец, не просветленный Дао и похуист по натуре, ответил:

- Да ебал я тебя и твоих ебаных родителей в рот, пиздоблядская хуевина!

И пинком ботинка отшвырнул Страшное Черное Лесное Говно нахуй с тропинки. Тропинка освободилась, но сильно запахло говном.

Мораль: Не тронь говно, а то завоняет.



4

Однажды некий мудрец, просветленный Дао и похуист по натуре, шел по лесу, размышляя о Смысле Жизни. Внезапно на тропинке показалось Страшное Черное Лесное Говно.

- Мудрец, я тебя сейчас съем !

Мудрец, просветленный Дао и похуист по натуре, не опускаясь до разговоров со всяким говном, продолжил свой путь. И Страшное Черное Лесное Говно заплакало и навсегда-навсегда убежало из Леса, ибо обожало беседы с мудрецами.

Мораль: размышляешь о Смысле Жизни - не снисходи до пиздежа со всяким говном.



(с) не моё

Здравствуй, darishka. Приятно встретить коллегу.

С ЖЖ Кормильцева.



Однажды Бог подумал: «Почему бы Мне не завести аккаунт в Живом Журнале?»

«В конце-то концов (так думал Бог) это вполне современный

способ общения с людьми – ничем не хуже огненного столпа или горящего куста (кстати, отличная идея для Моего юзерпика!)»



Первые же посты нового юзера привлекли внимание ЖЖ-сообщества. «Прикольный виртуал!» – писали друг другу ЖЖ-исты. Очень быстро Бог стал сначала тысячником, а потом и пятитысячником. Он отвечал на вопросы, отзывался на молитвы, вступал в полемику и даже не банил нахалов, писавших под Его откровениями о Страшном Суде и будущем Вселенной «ниасилил» , «боян», «афтар, выпей йаду!» и «учи матчасть!» Он, невзирая на Свое всеведение, каждое утро запоем читал френдленту, как-то даже позабыл за этим делом вовремя вывести солнце из-за горизонта.



Однажды утром он с большим удивлением обнаружил в своей почте письмо из Abuse Team. «Дорогой друг, – писала Abuse Team, – на Вашей странице систематически публикуются материалы оскорбительные для морали, нарушающие приватность других пользователей, возбуждающие расовую и религиозную рознь, гомофобию и классовую вражду». Сначала Бог возмутился, затем на мгновение задумался о том, не перенести ли аккаунт к Мише Вербицкому, потом решил не сдаваться. Написал пост, в котором призвал всех людей доброй воли выступить на Его защиту.



Ничего не помогло – через три дня аккаунт Бога был удален с сервера. (Позже выяснилось, что настучала в эбьюз-тим группа атеистов и фундаменталистов, сколоченная каким-то то ли satana, то ли shaitan. Поговаривали, что под этим именем в реале обретался Папа Римский или Патриарх или они оба вместе).



Та ночь на планете Земля была страшной. Несколько ураганов сформировались на севере Карибского моря и, сметая все на своем пути, обрушились на побережье Флориды. Пара крупных метеоритов вонзились в пегматитовый щит Скандинавии. В Лондоне вспыхнуло Вестминстерское аббатство.



Ближе к утру Бог несколько успокоился. В конце концов, он сам сотворил этих существ из малой капли и знал, чего они стоят. Он посмотрел вниз, на Землю. В свете утренних лучей его творение было прекрасным. Где-то в диких горах мальчик пас коз. Он только что совершил фаджр, как учил отец, а теперь чистил АКМ. Автомат был памятью об отце, который стал («ИншаАлла», – приговаривал мальчик перед тем, как подумать это) шахидом два года назад. Мальчик ничего не знал про Живой Журнал, и это тоже было прекрасно.



«Джабраил!» – подумал Бог. Архангел возник по Его велению, неизбывно прекрасный. Радуясь умению отчасти угадывать мысли Единого, он спросил:

– Уничтожить Портленд?

– Да нет, – ответил Бог, – это их не спасет. Скажи, как давно в последний раз ты воплощался в пылающий куст?

Прав был Серый Пёс: и зачем люди спорят? Я тебе что-то докажу, ты обидишься, ты мне что-то докажешь, я обижусь...

Кали, Колумбия. Ана Хулио Торрес (47), колумбийская медсестра, содержит приют для больных, старых и искалеченных животных. В её приюте сейчас около 800 питомцев, многие из которых прошли все круги человеческого ада, развлекая публику в местных передвижных цирках и зоопарках. Лев Юпитер, который на снимке вместе с хозяйкой приюта, был спасен ей из передвижного цирка, где он погибал от голода и побоев. Другому льву, который живет здесь, хозяин отрубил две передние лапы, после того, как животное напало на одного из членов семьи. В приюте живут ослепшие обезьяны, фламинго без конечностей и слоны-калеки. Некоторых обитателей приюта подобрали на улицах двухмиллионного Кали – они стали не нужны своим хозяевам.



В приют не пускают посетителей. – Мы хотим, чтобы животные жили спокойно, – говорит г-жа Торрес, – Они всю жизнь развлекали людей и сейчас имеют право, наконец, обрести покой.



http://drugoi.livejournal.com/2061324.html (с)



Замечательная женщина!

"Историк по-испански - истореадор, филолог по-испански - филолохо!" - весело заявила моя однокурсница, шурша страницами словаря. Я поднял глаза к потолку.

"А кобра синвергюэнца по-испански - надоедливая коза", - заметил я, уткнувшись в Брандта и сожалея, что нельзя остаться ночевать в библиотеке. Если предок Волкодава был Серым Псом, то мой был сорокой, а то и кендером; блестящие обложки прельщают меня, вытертые до блеска ручки поддельных фонарей в полузаброшенном кинотеатре вызывают желание отвинтить их в полумраке и пронести под полой мимо храпящих контролеров зала, чтобы поставить над столом в своем книгохранилище.



На задних полках уныло тоскует Райс пополам с Сапковским и Лукьяненко, а рядом - Гейман, Брэдбери, Леонид Соловьев, Муркок, Пелевин занимают место в порядке строгой очереди. На передних - жмутся друг к другу томики сребровековцев, далее - зеленый массив "Азбуки-классики" от Андреева до Шопенгауэра, рядом чинно стоит прапрапрабабушкино Евангелие, полунаклонен Розанов в голубой обложке, под стать заглавию, и тут же - возвышается Ницше, поблескивает Сартр, которого невесть зачем подарили мне года три назад, черными буквами режет красный фон Ремарк, одним сплоченным блоком - четыре тома Байрона, нежно блестит покрытый позолотой Уайльд, соседствующий с замаскировавшим обложку под пьеро Бёрдсли, дальше временной пласт волей к жизни взрезает Лондон, упирающийся в пакет с фотографиями и комиксами про Астре...Астерикса на латинском языке.



Книги ревново оберегаются от посторонних взоров спинами мишкокошек, сокращенно - мишкошек. На них с дверцы скорбно взирает дух кота Танаки - с желтыми крылышками и в красном ошейнике. Со шкафа вниз таращится укуренный благовониями лев в неподходящей для его возраста серой фетровой шляпе. На шифоньере в беспорядке разбросаны ароматические палочки, свечки, вставленные в чашечки для сакэ, веера и отжившие свое кулеры. С шифоньера просматривается кровать, заброшенная тигриной шкуркой, на которой непременно еле заметно вздымаются мохнатые кошачьи бока. Периодически котейки прихватизируют редкие издания и соглашаются отдавать только в обмен на цветную капусту.



А ещё летом здесь летают ночные бабочки вокруг лампы.

***

Нет, никогда напрасно не жалей

Всех беспощадно солнцем опаленных….

Благослови исчезновенье кораблей,

Благослови бездомных и влюбленных.

Благослови в глаза сказавших – нет! –

Соприкоснувшись с подлостью всесильной…

Благослови исполнивших обет

Надеяться

до тишины могильной….

Благослови хранителя ключей

От всех пороков и страстей бездонных…

Благослови же и тоску ночей

Всех к одиночеству приговоренных...



Пётр Проскурин